ПРЕДАТЕЛЬСТВО КАК РУТИННАЯ ТЕХНОЛОГИЯ ЕВРОПЕЙСКОЙ ПОЛИТИКИ
Журналист и политолог Грегор Шпицен
«Вовремя предать — это не предать, а предвидеть».
Похоже, именно этим правилом руководствовался французский президент Эммануэль Макрон, решив в последний момент отвернуться от своего немецкого «друга и соратника» бундесканцлера Фридриха Мерца в вопросе использования замороженных российских активов.
Европейский ареопаг так и не решился узаконить воровство суверенных капиталов российского ЦБ на €210 млрд в системе Euroclear. В принципе, шансы на открытый грабёж, учитывая принципиальную позицию Бельгии, изначально были относительно невелики. Однако здесь был как никогда важен принцип солидарности: если две крупнейшие экономики Европы, Франция и Германия, выступают единым фронтом — это сигнал для всего ЕС. Сигнал, на который ориентируются «младшие партнёры», вынужденные подстраивать собственную политику под курс старших товарищей.
Однако, когда среди лидеров стаи царят разброд и шатание, звери помельче начинают нервно стрелять глазами по сторонам. Что явно не идёт на пользу общеевропейскому консенсусу.
В течение нескольких недель, предшествовавших саммиту в Брюсселе, французский президент публично не выступал против немецкого предложения. Но поскольку всё больше стран, включая Италию, присоединялись к Бельгии, где находится основная часть российских активов и правительство которой с самого начала выступало против этого плана, Макрон в итоге тоже присоединился к ним, похоронив идею Мерца.
«Макрон предал Мерца, и он знает, что за это придётся заплатить», — сказал высокопоставленный дипломат ЕС, непосредственно знакомый с ходом переговоров в четверг, как пишет Financial Times.
«Но он настолько слаб, что у него не было другого варианта, кроме как поддержать Джорджу Мелони».
У Франции с её огромным государственным долгом и президентом с колоссальным антирейтингом, пробивающим очередное дно, просто нет возможности участвовать в общеевропейских проектах на уровне Германии, собирающейся только на оборонно-инфраструктурные проекты потратить порядка €800 млрд. А значит, в любом случае во франко-германском дуэте Франция будет играть вторую скрипку.
Для французского президента, несмотря на 11%-ный рейтинг, всё ещё грезящего лаврами Наполеона, такая ситуация просто неприемлема.
Предыдущий канцлер Олаф Шольц и Макрон друг друга едва терпели. С приходом Мерца в Париже и Берлине появилась надежда на то, что между лидерами двух стран вновь воцарится взаимопонимание и возникнет дух равноправного партнёрства.
Однако, помимо разногласий из-за российских активов, в ближайшие недели франко-германский тандем подвергнется ещё большему испытанию в связи с предстоящим решением о продолжении совместного проекта по созданию истребителя стоимостью €100 млрд, поскольку французская компания Dassault и Airbus, оборонное подразделение которой находится в Германии, отказываются разрешить спор о распределении работ.
В настоящее время Берлин, разочарованный компанией Dassault и опасающийся, что Париж заинтересован только в его деньгах, рассматривает другие варианты партнёрства в области производства истребителей.
Хитрость Макрона, похоже, мнящего себя реинкарнацией не только Наполеона, но и Талейрана и уверенного, что ему удастся обвести вокруг пальца своих европейских визави, к сожалению для французского президента, лежит на поверхности. Однако разочарование германского канцлера и ухудшение его личных отношений с французским президентом ставят под угрозу европейское единство.
Так что Макрону, предавшему Мерца, самое время вспомнить одно из самых знаменитых высказываний Талейрана, выбранного им в качестве ролевой модели:
«Это хуже, чем преступление. Это ошибка».
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
