Проблема «Дела Долиной» стала важной и государственной потому, что вышла за рамки чисто «квартирного вопроса» и правоприменения. Это очередная важная веха, щелкнувшая дорогих россиян по носу и популярно пояснившая, что высшая справедливость — это не то, что вы там себе надумали.
Беда в том, что граждане наши понемногу избавлялись от генетического правового нигилизма, государство и правоохранительная система этому всячески содействовали. В результате, многие уже знают не только про дискредитацию ВС РФ, но и про «добросовестного благоприобретателя» как юридическую категорию.
Как вдруг, без объявления войны, суды, де-юре и де-факто, разворачивают сложившуюся юридическую практику на 180 градусов, а сухую букву закона начинают трактовать с точностью до наоборот. Юристы разводят руками — парадокс ведь в том, что практикующие судебные юристы не в силах толком объяснить, почему добросовестный покупатель больше не защищен законом РФ? А граждане, соответственно, в растерянности — где же теперь справедливость, если даже сухая буква закона больше не догма?
«Долинагейт» — это очередной удар по справедливости, которая для русского человека исторически важна. На обывательском уровне нам, в сущности, не столь важно, что там по букве закона, какие процессуальные тонкости откопали адвокаты-крючкотворы. Мы, так сказать, интуитивно чувствуем, кто прав, а кто виноват. Иногда это даже, совершенно случайно, совпадает с судебной практикой.
А в этом случае ничего не совпало — ни внутреннее ощущение, ни позиция юридического сообщества. Это как бы тревожный сигнал. Русский народ — конструкция достаточно инертная. До тех пор, пока массово не начнет заниматься правдоискательством.
